Муки творчества (авторское откровение)

  «Я знал одной лишь думы власть

Одну, но пламенную страсть»

 М. Лермонтов.

            Я битый час корпел над бумагами. Очерк явно не удавался. Мысли словно из рога изобилия. В нем немая пустота и бессловесность. Не приобретя нужных форм, беспомощные они призрачно таяли. В который раз перелопачивал я голых факты, но дело дальше «кургана» да « тумана» не  продвигалось. В голову лезли мысли где-то и у кого-то позаимствованные, перехваченные памятью. Чужие. Я их изгонял, уподобившись шаману. Призывал всех богов и покровительниц ниспослать благодать  премудрости и неповторимости. Издергавшись окончательно, внутренне выпотрошенный вымученно выдохнул: «Казенщина! Протоколятина!» И отбросил совсем измочаленный колпачок самописки.

            Отрешенно всматривался в окно, за которым, как на душе, муторно и уныло: осенняя слякоть и туман. С ужасом представил себе: как утром на планерке предстану пред грозные редакторовы очи с несбывшейся «Дорогой проходчика». Будь она неладна любая дорога, утонувшая в тумане. Я снова брался за перо. Вдруг оно вычертит рациональное зернышко и озарят чело творческие мысли. Но они не приходили, как не шли с ума пустынная дорога да  окутанный туманом курган.

              «С кем не бывает»,- успокаивал себя. Долой подобные эмоции, курган, туман и прочее. И надо же втемяшится в башку подобной блажи, « колом ее оттудова не выбьешь»-сдерживал очередной приступ гнева первой попавшейся на ум некрасовской строчкой. Меня заносило в поэзию.

              Я отчаянно пытался освободиться от власти силы наваждения  сладкому мигу вдохновения. Бродил в поисках затерявшейся тропки творчества. Меня заносило, но явно не в ту степь, не на ту дорогу. Где она, моя единственная, спасительная?

             Творческие  искания нелегкие, тернистые. У моего проходчика  они, пожалуй, попроще, измеряются километрами подземных трасс, увенчаны всплесками лучей коногонок, в водовороте напряженного труда. «Да это же истина»,- осенило вдруг. И мен прорвало. Слова увесистые как глыбы антрацита сами уложились в строки убористого текста. Убедительно переплетаясь с фактами, рождали потоки авторских чувств, осветляли образ моего героя. Разверзлось лоно памяти.

               Поставив последнюю точку, я взглянул в окно. Светило солнце. На березовой ветке дрожали изумрудные капли влаги. Тумана, как не было. С тех пор и утвердилось мое авторское кредо: в туманы писать не сажусь. Не рискую. Не мудрено и утонуть в нем. А если уж откровенно, то прежде чем включить в  недельный план очередной свой творческий опус, набираю телефонный номер метеостанции и спрашиваю: «Не предвидятся ли осадки в виде тумана? А затем уж смело за перо, не искушая себя на  муки  творчества.